Экономика

Эрик С. Райнерт, норвежский экономист, получил MBA в Гарвардской школе бизнеса, защитил диссертацию в Корнеле, долго работал экономическим консультантом в разных странах, основатель международного фонда «Другой канон». В книге «Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными» он показывает: залог успешного экономического развития страны – сочетание государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций. Автор критикует современных экономистов, игнорирующих этот подход, утверждая важность свободной торговли. Со времени падения Берлинской стены они стали считать рынок инструментом по созданию гармоничного экономического пространства. Перестало иметь значение, что производит страна, и какую политику проводит. Сейчас многие страны расплачиваются за это безумство. Райнерт: «Сегодня мы заваливаем деньгами страны, в которых нет производственной структуры, пригодной для инвестирования, потому что им запрещено проводить промышленную политику, которую в свое время использовали все богатые страны. Развивающие страны получают займы, которые не могут выгодно употребить… Африка и другие страны бедны, потому что им отрезаны либо не даны возможности развивать капитализм как систему производства».

Японцы обладают замечательными качествами. Их культура уникальна, они подходят друг к другу подобно кирпичикам из детского конструктора «Лего». Если сравнивать людей поодиночке, то немало китайцев могло бы сравниться с японцами, скажем, в игре в китайские шахматы или в «го». Если взять группу людей, особенно производственную бригаду на фабрике, тягаться с ними трудно. Миф о принадлежности к избранному народу, групповая солидарность, дисциплина, интеллект, трудолюбие и готовность жертвовать собой ради своей нации делают японцев огромной созидательной силой. Средний коэффициент интеллектуального развития (IQ) японцев, особенно в области математики, превышает аналогичные показатели европейцев и американцев.


За несколько десятков лет Израиль стал инновационной супердержавой, превратился в мировой центр науки и высоких технологий. Страна лидирует в мире по числу ученых, по затратам на научные исследования, по количеству научных публикаций и зарегистрированных патентов. А по количеству высокотехнологичных компаний Израиль уступает только США, его называют второй Силиконовой долиной. Что же обеспечило Израилю столь впечатляющий инновационный прорыв?


В глобальном индексе инноваций Bloomberg Израиль занимает 5-ое место в рейтинге инновационных государств, а в нишевых рейтингах агентства, охватывающих сферы R&D, интеллектуальной собственности, присутствия на рынке IT-компаний, доступности высококвалифицированной рабочей силы – 2-ое после Южной Кореи. Одновременно в 2015 году Израиль сохранил 2-ое место после США в глобальном стартап-рейтинге. Как же Израилю удалось добиться таких результатов?


Почему страны, которые покрыли весь мир собственными инвестициями, открывают свои границы для чужих? Может ли стать развитой страна, если в нее не идет иностранный капитал? Что он приносит с собой, кроме денег? Где та черта, преступать которую не дозволено? И как это контролировать? Опыт США и Канады отвечает на эти вопросы.


В момент прихода к власти в результате государственного переворота генерала Пак Чон Хи в Южной Корее не было ни сырьевых ресурсов, ни финансов, ни квалифицированных кадров, ни оборудования. Но были нищета, недоедание крестьян весной, перебои с электричеством даже в Сеуле, ни одного дома выше трех этажей и люди, готовые добросовестно работать за гроши. Далеко не все в Южной Корее готовы признать, что своим нынешним процветанием они во многом обязаны Пак Чон Хи и его «диктатуре развития».


В США создана эффективная Национальная инновационная система. Она стимулирует инновации через личности в науке и малом бизнесе, ведь они более заинтересованные, активные и эффективные. Она создает благоприятную среду для самовыражения творчески активных специалистов. И в такой среде рождается и реализуется огромное количество новых идей и инноваций. Исключительно важно, что НИС не только стимулирует, но и формирует мощный спрос на инновации. Полученному эффекту может позавидовать любая страна.


После того как в США права на результаты научно-технической деятельности, полученные за счет федерального бюджета, были переданы самим авторам, резко расширились возможности коммерциализации научных разработок и передачи технологий в промышленность. Закон Бэя–Доула 1980 года произвел революцию в развитии инновационной экономики в США. Теперь около 30% стоимости американских компаний, торгующихся на бирже NASDAQ, сформировано благодаря использованию университетских изобретений. Опыт коммерциализация научных разработок, американский инновационный бум последних 20 лет привлекает пристальное внимание в разных странах. Но его не удается воспроизвести, просто скопировав закон Бэя–Доула, необходимо еще кое-что – и прежде всего независимый компетентный суд и низкие политические риски